О Гармонии » Наша библиотека » Статьи » "В поисках любящего взгляда. Аутентичное движение для психотерапевтов." Анна Родина.

"В поисках любящего взгляда. Аутентичное движение для психотерапевтов." Анна Родина.

Каждый человек проживает свою жизнь в поисках любящего взгляда – взгляда, в котором светилось бы принятие, в лучах которого хотелось бы проявляться, быть видимым, пробовать себя и экспериментировать без страха. Вспомните это состояние – когда на вас смотрел кто-то, кто действительно любил вас… Тина Стромстед, вспоминая свой опыт встреч с Джанет Адлер подчеркивает, что «на первые из тех групповых встреч, которые мне довелось посетить, она часто приносила вырезанный из фотографии фрагмент, на котором были запечатлены глаза ее матери. Как признавалась сама Джанет, «она была моим первым свидетелем, и свидетелем непревзойденным» (Stromsted, 2007, р. 244). У всех ли из нас были такие любящие глаза в жизни? Может быть, это глаза матери, или, возможно, это глаза другого значимого взрослого, и, может быть, встреча с такими глазами произошла гораздо позже, уже во взрослом возрасте.

Наши клиенты приходят к нам за таким взглядом. Эмпатия, принятие, разделенность, со-бытие, со-переживание, интерсубъективность (Роджерс, 2007, Бьюдженталь, 2001, Ялом, 2015 и др.) – это то, что дает нам возможность смотреть на себя, в том числе на свои теневые части, с большей безопасностью и поддержкой, а также не только смотреть, но и совершать путешествия в глубины своей жизни.

Специалисты помогающих профессий нуждаются в таком взгляде и в таком путешествии внутрь своих глубин нисколько не меньше, а, возможно, и больше, так как каждый день они сталкиваются с болью других людей, и, будучи чувствительными, неизбежно погружаются в собственную боль. Кроме актуализации собственной боли, терапевты также могут проживать проективную идентификацию, которая часто будет включать конфликтные отношения со значимыми другими или непризнанные аспекты Я клиента. И здесь терапевту важно выдержать и вместить проецируемые импульсы и чувства клиента, тогда это делает возможным их исследование в терапевтическом пространстве (Dosamantes-Alperson, 1987). Чтобы помогать случаться психотерапевтическим изменениям, необходимо позволить клиентам затрагивать нас, психотерапевтов, глубоко. И чем сильнее наша валентность (Палларо, 2008), тем глубже происходит отклик. Часто, внешне и вербально, терапевт удерживается в профессиональной позиции и не отыгрывает свои контрпереносные реакции, но телесная реакция на труднопереносимые чувства может быть очень сильной. Например, я часто сталкиваюсь в своей супервизорской практике, как трудно переносить начинающим терапевтам обесценивание со стороны клиента. Оно падает на «благодатную» почву их сомнений в своих психотерапевтических навыках, «застревает» в теле и мешает проявлять себя. В описаниях супервизантов это звучит как «узость, желание спрятаться, сжатие, уменьшение, страх сделать что-то не так». И телесный опыт тут же поднимает все переживания, связанные со страхом проявляться, со страхом быть и создает замкнутый круг.

Работая в образовательной среде с 1995 года я непрестанно сталкиваюсь с тем, что в процессе обучения психотерапевтов очень много внимания уделяется позиции сострадания другому человеку. К концу обучения студенты-психологи приближаются к тому, чтобы принимать разные переживания другого, расширяют видение другого, формируют позицию безоценочности и развивают важные навыки психотерапевтического присутствия и взаимодействия, но часто так оказывается, что эти навыки и ценности не работают в отношении себя, а особенно в отношении собственного тела. Меня каждый раз потрясают отклики участников на семинаре по телесности, когда они определяют тело как «голову на ножках», «что-то, что ограничивает», «что болит», «что нужно изменить». Отношение к своему телу, как к объекту, к сожалению, продолжает быть проявлено в мире психотерапевтов, и зачастую становится «последним оплотом непринятия» (Бирюкова, из материалов программы обучения «Аутентичное движение как психотерапевтическая модальность», 2019-2021), когда уже, казалось бы, пройден большой личностный путь. Но мы присутствуем в этом мире никак не иначе, как телесно. И, если мы целостны, то мы реагируем всем своим существом. Например, К. Дюркхайм определял тело, как способ, в котором человек является видимым и осязаемым. «Что подразумевается под телом (Leib), которым ты являешься? - спрашивает Дюркхайм, - Здесь имеется в виду весь человек, весь человек как личность в том виде (образе жизни), в котором он не только познает себя, но и живет (der-leibt)". Это есть тело (Leib), как чувственно осязаемый образ, в котором я как личность присутствую тут в мире, мое окружение реально воспринимает меня, а я воспринимаю других» (Дюркхайм, 1992, с.96; Летуновский, 2001).

Таким образом, во взаимодействии с другим человеком всегда присутствует наша телесность. Как писал М. Мерло-Понти: «Собственное тело занимает в мире то же место, что и сердце в организме: оно постоянно поддерживает жизнь в видимом нами спектакле, оно его одушевляет и питает изнутри, составляет вместе с миром единую систему» (Мерло-Понти, 1999, с. 261). Терапевт каждый свой рабочий день сталкивается со страданиями других людей, и, если мы проживаем жизнь телесно, наше тело не может не реагировать на нашу включенность. В терапевтическом пространстве часто возникают телесные реакции на историю клиента, и тем более сильные, чем сильнее наша валентность этим историям и переживаниям клиента. (Dosamantes-Alperson,1987, Палларо, 2008). Мы не только живем нашим телом и из нашего тела, но также наше тело – это то, что видят другие, в том числе наши клиенты. Зачастую, они очень точно могут определить, что происходит с терапевтом, даже если терапевт не говорит об этом, особенно, если отношения уже длительные, или если в их опыте и выживании очень важна такая способность, как определять чувства других к себе.

Важно отметить, что у «вербальных» терапевтов появляется все больше интереса к телесности - как клиентов, так и своей. Такие термины как «embodiment», «телесная воплощенность» достаточно устойчиво вошли в психотерапевтический язык (Вильвовская, 2014). К сожалению, этот интерес часто связан с тем, что тело «начинает говорить», а говорит оно на языке симптомов и боли. И чаще всего первое желание – избавиться, обезболить, сделать что-то, чтобы не слышать эти сигналы. Но этот путь приводит лишь к еще большему страданию и расщеплению. И тогда нам требуется кто-то, кто помог бы встретиться с таким взглядом на себя, где сострадание могло бы создать внутренние отношения принятия, любви и заботы.

И если наши клиенты приходят за поиском сострадания, любящего и принимающего взгляда к нам, то для терапевтов тоже необходимо такое место, где бы они могли этот взгляд/отношение найти, а затем и интегрировать в себя. Группа Аутентичного движения в этом смысле представляется мне идеальным местом, где одновременно с вниманием к собственному телесному процессу развивается само-сострадание. Само-сострадание основывается (по К. Нефф) на трех элементах: осознанность и открытость к собственным страданиям; проявление доброты и неосуждения к себе; открытость человечеству – умение осознанно делиться своими страданиями, а не замыкаться внутри собственных стыда и одиночества (Гилберт, 2021). Группы Аутентичного движения как раз помогают развивать все эти три элемента, в таких группах возможно не только исследовать свои глубинные телесные истории, но и экспериментировать, изменять, быть активным в отношении собственных телесных переживаний.

Сама практика Аутентичного движения выглядит со стороны очень просто. Два человека в зале – Движущийся и Свидетель (в группе – несколько Движущихся и несколько Свидетелей). Свидетель располагается на краю пространства. Движущийся находит место, откуда он хочет начать свое движение, в пустом пространстве зала, они встречаются глазами, символизируя начало путешествия, затем Движущийся закрывает глаза и погружается в свой внутренний процесс. В процессе свидетельствования движения, Свидетель удерживает 2 фокуса – на движущемся и на своем процессе, который возникает как отклик на то, что он видит. После того, как оговоренное время для движения заканчивается, Движущийся открывает глаза и встречается взглядом со Свидетелем. Чаще всего после движения есть переходное время, когда и Движущийся и Свидетель могут записать (зарисовать) свой опыт. После чего они встречаются в паре и Движущийся делится своим опытом движения, используя настоящее время, затем откликается Свидетель. Важно, что отклик Свидетеля имеет очень четкую структуру. Свидетель говорит о своем опыте свидетельствования, а не о том, что происходило, по его мнению, с Движущимся. Он также остается в настоящем времени, и использует 3 уровня – телесный, чувственный, ментальный (образный). Например, «когда я видела как ты (здесь описывается очевидное движение), то я в своем теле ощущала…, и меня заполнило …. переживание, и пришел образ…». Одним из важных принципов, на которых строится Аутентичное движение – оставаться в своем опыте и присваивать собственные проекции, что дается в начале практики не очень просто. В процессе развития и укрепления практики, Движущийся развивает свой внутренний взгляд, своего Внутреннего Свидетеля, способного просто наблюдать за тем, что происходит во внутреннем пространстве.

По мере развития Внутреннего свидетеля, Движущийся может начать осознавать свои привычные паттерны – в движениях, поведении, реакциях на других Движущихся, и когда это происходит, он может выбрать другое поведение и прожить прямо здесь и сейчас другой опыт. Например, если обычно Движущийся двигается в одиночестве и уходит от контакта, то он может попробовать присоединиться к кому-то другому, или если он обычно выбирал избегать агрессивных столкновений, он может попробовать выразить себя во взаимодействии прямо и ясно, и получить доступ к собственной агрессии.

Из опыта Движущегося: «Я двигаюсь в своем пространстве, исследую внутренний процесс. Я слышу звуки, они нарастают, другие Движущиеся стучат по полу, образуя какой-то ритм. Я хочу присоединиться и одновременно мне важно остаться со своим движением. Я осознаю, что обычно я выбираю так и оставаться на краю пространства, как будто у меня нет потребности вступать в контакт с другими людьми. Но в этот раз я решаю выбрать другое. Я подхожу ближе, слушаю звуки и мое тело начинает следовать этому общему ритму, подхватывает его, я танцую, стучу ногами об пол и мне приходит образ ритуала. Я чувствую себя включенной и одновременно очень собой.»

Находя телесную форму психическим процессам, участники группы проживают и дают возможность вместе с телесным движением случаться психическому движению, находят возможность не застывать в процессах и использовать динамику для трансформаций. Дж. Адлер в своем интервью описывала Аутентичное движение, как «дисциплину, способствующую трансформации и открывающую возможность для нее» (Stromsted, 2007). Непосредственное воплощенное переживание отношений между Свидетелем и Движущимся в практике Аутентичного движения схоже с «потенциальным пространством» Д. Винникота (Винникот, 2012) в том, что «культурный опыт и опыт игры в данном случае зиждутся на живом переживании, а не унаследованных склонностях» (цит. по Plevin 2007, р. 108).

Таким образом, практика Аутентичного движения, образуя особое пространство между Движущимся и Свидетелем, которое характеризуется состраданием, присутствием, открытостью и любящим взглядом, создает поле для погружения в глубины собственной психики, возможности экспериментировать с новыми формами движения (поведения, реакции) и трансформировать опыт и внутренние процессы.

Набирая свою первую группу из практикующих психотерапевтов, я столкнулась с тем, что перед началом группы участники сталкиваются с большим количеством страхов о том, как тело «начнет говорить». И, действительно, достаточно часто (и это, в основном, пугает участников), если мы начинаем фокусироваться на телесных ощущениях, слушать их, то они становятся более явными, и в какой-то момент может показаться, что их так много, что они могут затопить. Если использовать метафорический язык, когда мы начинаем слушать кого-то, кого давно никто не слушал, то собеседник старается «вывалить» всю информацию, пока его слушают. Он боится, что его слушают только короткое время и потом слушающий снова станем недоступным. Так же и телесный опыт – тело торопиться «рассказать» всю длинную историю вашей совместной жизни. Но если мы продолжаем удерживать фокус внимания на телесных ощущениях, проживаем телесный опыт, то эти «телесные истории» не затопляют, а становятся душевными встречами близких друзей. Если, развивая в себе само-сострадание, научиться встречаться с телесным опытом, как с другом, у которого, возможно, что-то болит, которому нужна поддержка, или отдых или забота, то в какой-то момент фокус с изменения переносится в присутствие – присутствие со своим телесном опытом, а значит и с собой - с любовью, вниманием и принятием. В откликах участников группы по прошествии некоторого времени, часто встречается удивление тому, что тело не только болит, но и содержит в себе огромный жизненный ресурс, и тогда тело становится не только резервуаром для боли, но и резервуаром для самой жизни. Так появляется внутреннее знание о том, что телесные процессы – это то, что нам помогает быть более воплощенными, более живыми, более проявленными в своей жизни.

Аутентичное движение – это процесс проживания своего телесного опыта здесь и сейчас, когда ощущения, формы, движения – все становится языком символического пространства в настоящем моменте времени. А другие Движущиеся становятся обитателями сновидения наяву, отражающими внутреннюю историю, которую рассказывает нам тело. Встречая другого Движущегося я спрашиваю себя: «Кто это в моем сновидческом пространстве? Это какая-то фигура из моей жизни или, возможно, какая-то часть меня?» Мы переживаем других в зале также, как бы мы переживали и анализировали свой сновидческий опыт. «Этот процесс подобен сновидению. Здесь сновидит тело, таким образом привнося свет в темные уголки внутреннего мира человека. А поскольку человек следует за актуальными сенсорными импульсами, на свет всегда выноситься самое важное, самое актуальное. Иногда, это может совпадать с ожиданиями движущегося, а может быть очень неожиданным» (Бирюкова, 2005). И это те подарки, которые преподносит нам телесный опыт, если мы начинаем быть внимательными к тому, что происходит внутри в каждый момент времени.

У участников группы обычно есть опыт обращения к себе и к своим чувствам и ощущениям через визуализацию, но чаще всего это происходит (лично или в группе) в сидячем (или лежачем) положении. Редко кто имеет опыт двигательных медитаций. Поэтому частое опасение, которое возникает у людей, не имеющих двигательного опыта: а что, если я не смогу двигаться? Как перевести ощущения в движение? И тогда мы начинаем с простого сканирования своего тела.
 

Я предлагаю участникам выбрать удобное место и вижу, что практически вся группа ложится на пол. Я сопровождаю исследование ощущений тела голосом, предлагаю выбрать что-то одно, что привлекает сейчас внимание и сфокусироваться на нем. Прочувствовать его во всей возможной полноте. Дать ему жить, звучать, проявлять себя. Слушать. Видеть. Быть с этим ощущением. А что если бы это ощущение могло бы выразиться вовне? Я предлагаю дать ему пространство, чтобы проявиться. Что происходит тогда? Что это за движение? Я помогаю появиться любопытству и стимулирую следовать за этим интересом. И участники с удивлением обнаруживают, как много движений существует внутри них, и как можно помочь, а точнее просто позволить, им выразится во вне. Они вдруг обнаруживают себя двигающимися, они наблюдают, как двигаются их части тела, как они выражают то, что происходит внутри. Возможно, они впервые встречаются с опытом, который в практике называется «меня двигает».
 

Различается два вида движения в процессе практики: я двигаю и меня движет (Witehause, 2005, ch.4, Chodorow 2005, ch.19, Plevin, 2007). М. Уайтхаус объясняла опыт Аутентичного движения как «переживание движения и того, что тобой что-то движет» в одно и то же время. Как только этот баланс становится проявленным, человек начинает терять иллюзию того, что он является чем-то другим, чем его тело. Этот опыт утверждает опыт тела, а не знание о теле. (Adler, 2005) Именно в этот момент, целостность, о которой писали великие философы и психотерапевты, становится проживаемой. В этот момент, «Я» не отделяется от тела, а является с ним одним целым.

Таким образом, опасения участников о том, что они не смогут двигаться, разбивается об открытие, что в теле всегда есть множество движений, что они могут происходить, как сознательно запущенные (например, при нахождении формы для внутреннего движения), так и приходить откуда-то из глубин, когда остается просто наблюдать, как тело или какая-то его часть проявляет себя.

Второй очень выраженный конфликт, проявляющийся у начинающих практиковать Аутентичное движение – потребность быть видимым и страх быть видимым. Наша телесная память несет в себе знание о том, что мы переживали, когда на нас смотрели значимые для нас взрослые. Или не смотрели. Этот опыт поднимает много чувств, которые могут быть трудно переносимы и затоплять вплоть до оцепенения. Он может поднимать давно вытесненные психикой травмы.

Возможно, у кого-то из участников группы была история первых дней жизни с мамой, которая страдала от послеродовой депрессии или она просто в силу каких-то причин (собственных травм) не была теплой и принимающей – и тогда неизбежно начнет проявляться ощущение, что меня не видят. Или, если любые проявления себя ребенка пресекались и наказывались – в процессе движения может подниматься стыд и желание двигаться так, чтобы «быть красивым», «понравиться тому, кто смотрит» и тогда это отдаляет Движущегося от себя и своих ощущений. Но и распространенное сегодня выражение «Танцуй так, как будто на тебя никто не смотрит» здесь совсем не подходит. Я бы скорее сказала так: «Двигайся так, как будто на тебя смотрят любящие глаза».
 

Из описания опыта Движущегося: «Я лежу на полу, я чувствую свое дыхание, я отдаю свой вес полу, мне хорошо – я погружен в отдых. Вдруг я начинаю думать о Свидетеле. Наверное, ему скучно, ведь я не произвожу никаких действий, ему сложно будет дать мне свидетельствование, он отвлекается на кого-то другого. Эти мысли заставляют меня начать делать движения, но я ощущаю эти движения не из себя, а делаю их как будто для того, что бы быть интересным.»

Переживания, которые поднимаются в этот момент естественны и приносят в это пространство (актуализируют) опыт привязанностей. Присутствие Свидетеля дает возможность повторного переживания и ре-интеграции наиболее ранних довербальных отношений (Chodorow, 1986). Вопрос, который возникает внутри: «А действительно ли мама видит меня?» Когда в аутентичное пространство приходят участники с потребностью быть видимым, то часто можно обнаружить, что в детстве не было такого взгляда. И тогда ведущий может привнести эту тему в группу.

Был ли в вашей жизни опыт, когда вы ощущали на себе любящий взгляд? Это не обязательно родители, не обязательно детское переживание. Кто смотрел на вас с принятием, поддержкой и любовью? Попробуйте вспомнить этот взгляд, пригласить его, почувствовать… Что меняется, когда этот взгляд появляется в вашем внутреннем пространстве? Как вы чувствуете себя? Может быть, это один человек, а, возможно, их несколько, или, может быть, если не было такого человека – вы можете представить себе этот взгляд. Почувствуйте эти глаза. Они смотрят на вас, они не ждут от вас ничего, они просто здесь – со всей своей любовью и принятием…
 

В практике Аутентичного движения есть свой особый язык, который, как мне кажется, является очень полезным для терапевтов. В процессе Аутентичного движения речь используется на самом последнем этапе, помогающем интегрировать, назвать то, что произошло. Но даже в этот момент, слова имеют скорее описательный, чем интерпретирующий характер. Вербализация в конце опыта движения происходит таким образом, что помогает дальше продлевать процесс – мы описываем движение в настоящем времени, тем самым не останавливаем опыт в прошлом, а позволяем ему длиться и происходить в настоящем. В самом процессе движения слова не используются. Движение происходит в тишине, без музыки, чтобы быть максимально близко к своим индивидуальным переживаниям, а не следовать ритму и настроению музыки. Приглашаются звуки и голосовые проявления, но не разговоры. Такая невозможность скрыться, спрятаться за таким привычными объяснениями собственных действий, или социальных разговоров при встрече, помогает удерживать достаточно интимный уровень переживаний и в отношении себя и в отношении других участников. Возможность не использовать слова, помогает оживить довербальный опыт, а также соприкоснуться с проживанием первичных аффектов или же культурного бессознательного.

Д. Ходоров выделяет несколько источников движения: эго, личное бессознательное, культурное бессознательное, первичное бессознательное (уровень первичных аффектов), самость (или ось Эго-Самость) (Ходоров, 2016, с157). Мы никогда не знаем, что выйдет на первый план, но готовность встретиться с неизвестным открывает путь к любому из этих источников.
 

Из опыта Движущегося: «Я закрываю глаза и выхожу в центр зала. Мне важно, чтобы мой Свидетель видел меня ясно, я нахожу место напротив него (движение, идущие из Эго). Я стою в пространстве движения и прислушиваюсь к себе. Я замечаю как начинаю ощупывать себя, кладу руки на грудь и на живот, сосредотачиваюсь на дыхании, мои движения очень малы и напоминают раскачивания из стороны в сторону, мои стопы плотно стоят на земле и дают мне опору. В этом раскачивании присутствует определенный неспешный ритм. Я узнаю эти движения, которые являются для меня привычными, когда я прислушиваюсь к себе (движение, идущие из личного бессознательного). Вдруг мои пальцы начинают скрючиваться и делать движение к себе и от себя, постепенно в это движение включается все тело. Я чувствую себя пауком, плетущим паутину, в моем воображении появляется муха, застрявшая в центре (животные элементы, первичное бессознательное). Какое-то время спустя я обнаруживаю себя ведьмой, читающей проклятья, я встречаюсь с архетипом пожирающей матери (коллективное бессознательное). Движение развивается и длится достаточно долгое время (опускаю подробности) до того момента, как я вдруг чувствую взгляд Свидетеля. И осознание этого взгляда приносит в пространство движения образ моей фигуры, смотрящей на ведьму. Я одновременно и ведьма, колдующая над зельем, и Та, которая смотрит на нее. Под этим взглядом ведьма становится меньше и меньше и превращается в лужу. Я поднимаюсь с пола, мои руки двигают по широкой кинесфере вверх и в стороны, я делаю шаг назад, к моим рукам подключаются бедра и все мое тело двигается слажено и целостно. Я чувствую силу, устойчивость и одновременно мягкость и нежность (движение из самости). Я завершаю движение с ощущением трансформации».
 

В предыдущем примере, трансформация начала происходить после осознания присутствия Свидетеля, это позволило проявиться Внутреннему свидетелю и случиться трансформации. Вообще, роль Свидетеля в Аутентичном движении нельзя преуменьшить. И, хотя мы осознаем и надеемся на его принимающий, любящий взгляд, но присутствие другого, видящего меня, может поднимать очень разный опыт. Как и в психотерапевтических отношениях, так и в процессе Аутентичного движения, начинает актуализироваться система привязанностей. Как отмечает К.Х. Бриш, сама «ситуация, когда пациент в поисках помощи обращается к врачу или психотерапевту, представляет собой один из тех пусковых механизмов, которые активируют систему привязанности». (Бриш, 2012, с.17). В контексте Аутентичного движения это отношения со Свидетелем (если мы говорим о группе, то с ведущим группы и со свидетелями). Причем в группе есть возможность проживать разные грани этих отношений с разными участниками группы. Так, если в группе мы меняемся в паре Движущийся - Свидетель, то с каждым из них могут актуализироваться разные грани переживания отношений, так, во взгляде одного Свидетеля можно чувствовать свободу и открытость, другой взгляд будет казаться осуждающим, а третий – отсутствующим. Интересны в этом случае будут повторяющиеся, общие для разных Свидетелей переживания. Это дает возможность не только отследить свою систему привязанности, но и получить новый опыт, который может помочь в дальнейшем выстраивать отношения со значимыми людьми.

Важно отметить, что эти процессы взаимны. Такой же непростой опыт поднимается и у того, кто смотрит - у Свидетеля. Все те же паттерны, тот же контекст первичных отношений проявляется в диаде. Таким образом, и Движущемуся, и Свидетелю важно быть достаточно внимательными к тому, что происходит в отношениях между ними, какие чувства и переживания, паттерны и реакции поднимаются и быть открытыми к тому, чтобы делать это видимым и возможным для проживания здесь и сейчас. Движущийся может проживать свои отношения со Свидетелем в движении, в символическом пространстве. Так же и Свидетель, если это член группы, может выходить в круг для движения из этого опыта.

Когда мы подходим к разговору о позиции Свидетеля, то не можем избежать одного из главных вопросов - «кто свидетельствует». Он содержит глубинное желание быть видимым, принятым во всей целостности. Этот вопрос также ведет к тому, чтобы узнать себя, свои проекции, паттерны, травмы в отношениях – все то, что может затуманивать мой взгляд на другого. Мы всегда воспринимаем окружающий мир и другого в контексте нашего опыта. Мы можем обнаружить, каким жестоким может быть наш внутренний взгляд, который всегда судит нас самих, наше тело или другого человека и его тело. Так всплывает память об опыте первичных отношений. Родители часто хотят, чтобы ребенок был лучше, выдвигают много требований, которые мешают им видеть ребенка таким, какой он есть. Мы присваиваем этот взгляд и продолжаем смотреть на себя из точки требований и претензий.

Но мы можем обнаружить и противоположное качество – присутствие, наполненное эмпатией и сочувствием. Это и есть развитие Внутреннего Свидетеля. Развитие способности видеть себя и быть видимым другим открывает способность ясно видеть другого человека. Эта способность является краеугольной в терапевтической практике.

Видимость другими – это начало встречи со своим Внутренним Свидетелем. Так же как в процессе развития ребенок понимает и видит себя через взгляд значимого взрослого, так же через принимающий взгляд Свидетеля, Движущийся открывает в себе тот уровень принятия, который помогает видеть себя во всей полноте, без осуждения и оценки, и на этой основе начинает формироваться позиция Внутреннего Свидетеля.

Таким образом свидетель выступает в Аутентичном движении как родительская фигура, но в этом случае мы надеемся, что эта фигура будят видящей и принимающей наше истинное Я.

Я приведу здесь кусочек из своего опыта движения, которое происходило в он-лайн пространстве, т.к. его фабула, мотив (конечно, не сама история) является часто звучащей в группах Аутентичного движения. Истории звучат разные, но во всех них есть повторяющаяся динамика – я вижу тебя, ты видишь меня, я вижу себя…
 

Из опыта Движущегося: «Я «вбегаю, впрыгиваю» в движение. У меня есть намерение «продвигать некий опыт», но делаю неловкое движение и чувствую острую боль в колене. Я раздосадована. Я не могу двигаться так, как планировала, то, что хотела двигать. Я злюсь на боль в колене, я злюсь на свое тело, которое меня подвело очередной раз. И я узнаю эту злость. Я знаю это чувство в себе – когда у меня есть планы, желания, намерения, но им не суждено сбыться, потому что у меня есть ограничения, и эти ограничения связаны с телом. Во мне звучат такие сильные слова как «предательство», я вижу тело, как предателя, я разделяюсь с ним. И в тот момент, когда я на пике своей злости – я узнаю это чувство. И я соприкасаюсь с другой частью этого опыта – я не хочу злиться на себя. Я глажу колено и повторяю и повторяю про себя «я не хочу злиться». Это звучит как мантра, как медитация. «…Я не хочу злиться на себя». И тогда мои чувства меняются. Слезы текут по лицу, руки гладят тело, много нежности разливается внутри светом… «я не хочу злиться на себя»… и вдруг приходит любовь. Да, я не совершенна, да, у меня есть ограничения, да, мне очень грустно и больно от потерь, от того, что никогда не случится в моей жизни, но я уже не расцениваю это как предательство. Я не разделяю себя и тело. Я не разделяю себя. Я есть в теле, и мы одно целое. И в этот момент я чувствую Свидетелей. Я чувствую их взгляд и хочу приблизится к ним. Я приближаюсь к экрану компьютера и двигаю его так, как мне кажется, чтобы мое лицо было четко видно. Я протягиваю руки как символ соединения. Если бы мы были физически рядом, я бы дотронулась до Свидетелей. Я чувствую их взгляды на моем лице. Я убираю с лица волосы. Пожалуй, это первый раз, когда мне не стыдно, и я не хочу спрятаться. Я хочу быть с ними такая, какая я есть – заплаканная, с болью в колене, с разочарованием и с любовью. Я продолжаю плакать, когда слышу свидетельствование».
 

Это волшебный момент. Момент, где соединяется опыт близости с собой и с другими. Момент настоящей глубины, где нет ни секунды стыда за то, кто я есть. Где ценно все – каждая клеточка моего тела и каждая клеточка тела моих свидетелей. Момент истинной ценности здесь и сейчас. Ради таких моментов стоит не только практиковать Аутентичное движение, но и жить.

Таким образом, значение Аутентичного движения для практикующих психотерапевтов мне видится очень высоким. Эта практика может рассматриваться и как профилактика профессионального выгорания (т.к. позволяет обращаться к телесным переживаниям, возникающим в процессе работы с клиентами), и как личная практика не только нового узнавания себя и проживания своего опыта, но и как путь к целостности. Важно осознавать каждый момент времени, что пространство, которое приглашает телесные истории звучать, должно быть максимально принимающим и наполненным любовью. Многое нельзя выразить словами, а иногда и не нужно, но это можно выразить через любящий взгляд, взгляд Свидетеля. Этот взгляд требует постоянной заботы и взращивания, внимания к себе и принятия. Есть надежда, что этот любящий взгляд Свидетеля в какой-то момент интегрируется Движущимся и поможет развиться такому же любящему взгляду Внутреннего Свидетеля, ведь тот опыт, который разворачивается внутри нас, жаждет такого взгляда.

И здесь трудно переоценить тот вклад, который внесла Мэри Уайтхаус, основательница Аутентичного движения, и ее последователи и ученики, через которых я постигаю практику все глубже и глубже – Джоан Ходоров, Джанет Адлер, Тина Стромстед, и Ирина Бирюкова, которая была моим первым проводником в этот мир и до сих пор им является. И вспоминается тот небольшой кусочек видео, который сохранился о работе Мэри – она сидит в своем кресле, уже ограниченная в физическом движении, и смотрит на Движущихся в их процессе и после окончания движения говорит о том, какой это подарок присутствовать и свидетельствовать их движение. И я вижу в ее взгляде любовь. И чувствую, какой большой это дар для меня – быть причастной к сообществу специалистов, несущих эту практику в мир. Я заканчиваю поэмой «Пожалуйста, услышь то, о чем я не говорю», которая, на мой взгляд, очень точно передает смысл и глубину практики Аутентичного движения (Приложение 1).

Список используемой литературы:

Бирюкова И.В. Аутентичное движение и мудрость тела. [Электронный ресурс] // Журнал практической психологии и психоанализа. Ежеквартальный научно-практический журнал электронных публикаций. 2005г, №1. URL: https://psyjournal.ru/articles/autentichnoe-dvizhenie-i-mudrost-tela (дата обращения: 25.10.2021)

Бриш К.Х. Терапия нарушений привязанности. От теории к практике. М: Когито-Центр, 2012

Бьюдженталь Дж. Искусство психотерапевта. 3-е международное издание. СПб, «Питер», 2001

Вильвовская А. Embodyment/Эмбодимент: путеводитель по теме. [Электронный ресурс] 2014. URL: https://body4biz.ru/embodiment-guide и https://body4biz.ru/blog (дата отращения: 25.10.2021)

Винникотт Д. Игра и реальность. Москва, Институт общегуманитарных исследований, 2012, 240 с.

Гилберт П. Терапия, сфокусированная на сострадании. Отличительные особенности. Москва-Санкт-Петербург: Диалектика, 2021

Дюркхайм К. О двойственном происхождении человека. – Спб: Импакс, 1992.

Летуновский В.В. Экзистенциальный анализ. История, теория и методология практики (диссертация). [Электронный ресурс] // МГУ им. М. В. Ломоносова, факультет психологии. На правах рукописи. Диссертация на соискание ученой степени кандидата психологических наук. Научный руководитель: доктор психологических наук, проф. Леонтьев Д.А. Москва, 2001. URL: http://hpsy.ru/public/x3116.htm (дата обращения: 25.10.2021)

Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб, «Ювента» «Наука», 1999

Палларо П. Соматический контрперенос: терапевт во взаимоотношениях. [Электронный ресурс]// Журнал практической психологии и психоанализа, 2008, No2. URL: https://psyjournal.ru/articles/somaticheskiy-kontrperenos-terapevt-vo-vzaimootnosheniyah (дата обращения: 25.10.2021)

Роджерс К. Клиент-центрированная психотерапия. Теория, современная практика и применение. М: Издательство Института Психотерапии, 2007.

Ходоров Д. Танцевальная терапия и глубинная психология. Движущее воображение. Когито-центр, Москва, 2016, 221с

Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. М: Класс. Серия Библиотека психологии и психотерапии. 2015 г.

Adler J. Who is the Witness? A Description of Authentic Movement// Pallaro P. (ed) Authentic Movement/A Collection of Essays by Mary Starks Whitehouse, Janet Adler and Joan Chodorow.// Vol. 1 . London: JKP. 2005.

Chodorow J. The Body as Symbol: DanceMovement in Analysis. // The body in Analysis. Chiron Publications. 1986.

Chodorow J. To Move and Be Moved // Pallaro P. (ed) Authentic Movement/A Collection of Essays by Mary Starks Whitehouse, Janet Adler and Joan Chodorow.// Vol. 1. London: JKP. 2005.

Dosamantes-Alperson, E. Transference and countertransference issues in movement psychotherapy. The Arts in Psychotherapy, 14, 1987. p.209–214. 

Plevin M. Journeying between will and surrender in Authentic movement: a personal and clinical perspective. Chapter 11 // IN: Pallaro P. (ed) Authentic Movement. Moving the Body, Moving the Self, Being Moved. A collection of Essays. Volume. 2. London: JKP. 2007. 105-115pp.

Stromsted T. The discipline of Authentic movement as mystical practice evolving moments in Janet Adler’s life and work. Chapter 20// IN: Pallaro P. (ed) Authentic Movement. Moving the Body, Moving the Self, Being Moved. A collection of Essays. Volume. 2. London: JKP. 2007. 244-259pp.

Whitehouse M.S. The Tao of the Body // Pallaro P. (ed) Authentic Movement/A Collection of Essays by Mary Starks Whitehouse, Janet Adler and Joan Chodorow.// Vol. 1. London: JKP. 2005.


Приложение 1

Please Hear What I'm Not Saying
Don't be fooled by me.
Don't be fooled by the face I wear
for I wear a mask, a thousand masks,
masks that I'm afraid to take off,
and none of them is me.

Pretending is an art that's second nature with me,
but don't be fooled,
for God's sake don't be fooled.
I give you the impression that I'm secure,
that all is sunny and unruffled with me, within as well as without,
that confidence is my name and coolness my game,
that the water's calm and I'm in command
and that I need no one,
but don't believe me.
My surface may seem smooth but my surface is my mask,
ever-varying and ever-concealing.
Beneath lies no complacence.
Beneath lies confusion, and fear, and aloneness.
But I hide this. I don't want anybody to know it.
I panic at the thought of my weakness exposed.
That's why I frantically create a mask to hide behind,
a nonchalant sophisticated facade,
to help me pretend,
to shield me from the glance that knows.

But such a glance is precisely my salvation, my only hope,
and I know it.
That is, if it's followed by acceptance,
if it's followed by love.
It's the only thing that can liberate me from myself,
from my own self-built prison walls,
from the barriers I so painstakingly erect.
It's the only thing that will assure me
of what I can't assure myself,
that I'm really worth something.
But I don't tell you this. I don't dare to, I'm afraid to.
I'm afraid your glance will not be followed by acceptance,
will not be followed by love.
I'm afraid you'll think less of me,
that you'll laugh, and your laugh would kill me.
I'm afraid that deep-down I'm nothing
and that you will see this and reject me.

So I play my game, my desperate pretending game,
with a facade of assurance without
and a trembling child within.
So begins the glittering but empty parade of masks,
and my life becomes a front.
I idly chatter to you in the suave tones of surface talk.
I tell you everything that's really nothing,
and nothing of what's everything,
of what's crying within me.
So when I'm going through my routine
do not be fooled by what I'm saying.
Please listen carefully and try to hear what I'm not saying,
what I'd like to be able to say,
what for survival I need to say,
but what I can't say.

I don't like hiding.
I don't like playing superficial phony games.
I want to stop playing them.
I want to be genuine and spontaneous and me
but you've got to help me.
You've got to hold out your hand
even when that's the last thing I seem to want.
Only you can wipe away from my eyes
the blank stare of the breathing dead.
Only you can call me into aliveness.
Each time you're kind, and gentle, and encouraging,
each time you try to understand because you really care,
my heart begins to grow wings--
very small wings,
very feeble wings,
but wings!

With your power to touch me into feeling
you can breathe life into me.
I want you to know that.
I want you to know how important you are to me,
how you can be a creator--an honest-to-God creator--
of the person that is me
if you choose to.
You alone can break down the wall behind which I tremble,
you alone can remove my mask,
you alone can release me from my shadow-world of panic,
from my lonely prison,
if you choose to.
Please choose to.

Do not pass me by.
It will not be easy for you.
A long conviction of worthlessness builds strong walls.
The nearer you approach to me the blinder I may strike back.
It's irrational, but despite what the books say about man
often I am irrational.
I fight against the very thing I cry out for.
But I am told that love is stronger than strong walls
and in this lies my hope.
Please try to beat down those walls
with firm hands but with gentle hands
for a child is very sensitive.

Who am I, you may wonder?
I am someone you know very well.
For I am every man you meet
and I am every woman you meet.

Charles C. Finn
September 1966

You can read a collection of stories about the poem's impact in Please Hear What I'm Not Saying: a Poem's Reach around the World :

https://poetrybycharlescfinn.com/products/please-hear-what-im-not-saying